Вся жизнь Светланы Черепановой – отражение судьбы ее поколения. Несмотря на юный возраст, в котором ее застигла война, она в полной мере испытала ее последствия. Нелегким было и послевоенное время, ставшее для нее временем взросления и нелегких испытаний.
Родители Светланы Сергей Богданович и Вера Малахова познакомились в Гомельском пединституте. Это учебное заведение не только определило их профессиональный выбор, но и связало узами брака.
– После окончания пединститута они были направлены в Костюковку Гомельского района. Мама преподавала математику, папа – историю, его назначили директором вечерней школы, – рассказывает Светлана Сергеевна. – Это были первые годы становления БССР, и республике требовались грамотные специалисты. И отцу, как историку, отводилась важная роль не только в вопросе просвещения, но и в формировании самосознания граждан.
Армии также требовались грамотные кадры, а потому коммуниста Сергея Богдановича направили в армию. Весной 1941 года он ушел в армию, проходил службу в Саратове, Куйбышеве (ныне – Самара – авт.).
– Мы с мамой поехали к отцу. Несмотря на малолетний возраст, некоторые яркие моменты остались в моей памяти. Помню, как нас встречали на вокзале в Куйбышеве, какими яркими были летние картины… – Светлана Сергеевна вновь мысленно переживает остроту того момента. – Летом отец должен был отправиться на учебу в Военную Академию в Москве, но все планы сломала война…
Огненный поезд
Буквально за несколько дней до начала войны Вера Степановна с дочерью вернулась из Куйбышева в Костюковку к бабушке – матери отца. Позже мама рассказывала Светлане, что хотела съездить в Семеновку, – деревню в Гомельском районе, где жила ее мать. Фашистская авиация начала бомбить Гомель буквально с первых дней войны.
Вера Степановна, будучи беременной, пошла на железнодорожную станцию, решив уехать с дочерью в эвакуацию. Люди стояли на перроне в ожидании поезда. Вдруг они услышали шум и грохот: поезд, объятый ярким пламенем, приближался к остановочному пункту, а над ним летели 2 немецких самолета, которые расстреливали паровоз. Все в ужасе бросились в стороны. Многих из тех, кто находился на открытой местности, настигли немецкие пули. Вера Степановна, схватив дочь, бросилась в картофельное поле, находившееся буквально в нескольких метрах от платформы. Упав, накрыла ее своим телом. Позже она не могла вспомнить, как им удалось выбраться из этого кошмара…
Путь в неизвестном направлении
– Подошло время маме рожать. Бабушка отвела ее в больницу, в которой из всего медицинского персонала оставался лишь один врач. Меня оставили у знакомых. Когда она вернулась с сыном на руках, все кругом уже грохотало, аж земля дрожала, – говорит Светлана Сергеевна.
В городе шла эвакуация оборудования промышленных предприятий и гражданского населения. Бабушка искала транспорт, чтобы с кем-либо уехать из города. Ходили слухи, тревожные и противоречивые: говорили, что бои идут уже под Минском, а Гомель практически находится в окружении. Между тем, в самом городе еще ходил общественный транспорт.
Наконец бабушке удалось найти машину. Взяв детей и кое-какие пожитки, женщины отправились в путь. Им было все равно куда ехать, лишь бы подальше от горящего, израненного города, который находился под постоянными бомбежками.
– В моей памяти осталось поле созревшей ржи, разрезанное проселочной дорогой. Оно колыхалось в такт ветру. Видимо, это было начало августа, – отмечает Светлана Сергеевна.
Их настиг немецкий самолет и начал стрелять. Шофер только успел закричать, чтобы люди прыгали из кузова. Но им повезло, поскольку фашистский летчик выпустил по машине лишь одну очередь и полетел дальше. То ли ему стало жаль тратить патроны на случайную машину, то ли не было времени за ней гоняться. Но, к счастью, все остались живы. Машина не получила серьезных повреждений, и они, свернув с большой дороги, поехали дальше.
В немецкой оккупации
В деревне Красная Буда к ним сбежались люди.
– Нас поселили в одном из крестьянских домов. Назавтра было объявлено, что всем взрослым и подросткам необходимо выйти в поле, чтобы убрать урожай. Моя мама пошла вместе со всеми. Хлеб убрали и спрятали на случай, если придут немцы, – поясняет Светлана Сергеевна. – Люди приютили нас, дав крышу над головой и еду, благодаря им мы выжили. Да и надеть было нечего, поскольку покинули дома практически в том, в чем были. Но в это трагическое время люди делились последним, ведь горе, пришедшее на их землю, было общим. Потому и выстоять можно было лишь сообща.
Им повезло еще и в том, что немцы в деревню наведывались лишь иногда. А вот партизаны приходили часто.
– Я не понимала, о чем они говорили со взрослыми, но уж очень хотелось их увидеть, это же партизаны! – поясняет она причину своего детского интереса к таинственным гостям. – Немцы назначили старосту, но в первую же ночь его убили. Назавтра приехали каратели и выстроили всю деревню. Отсчитали каждого десятого. Когда очередь дошла до нашей семьи, местные жители вступились за нас, сказав, что мы – не местные, а моя мама – их учительница. Немцы забрали тех, кого отсчитали, и уехали. Мы очень боялись мадьяр, которые грабили местное население. Поэтому люди старались спрятать подальше продовольствие, деревенских коров спрятали в лесу. Ходили разговоры о жестокости бандеровцев, но они к нам не приходили.
Освобождение
На высокой горке у реки женщины села выкопали окоп. Они посчитали, что он поможет им спрятаться во время обстрелов и бомбежек. Но получилось наоборот: все самолеты, которые летели мимо, его обстреливали, поскольку считали, что там сидят солдаты противника.
– Впрочем, все-таки он нас спас: когда немцы отступали, они подожгли деревню. А мы сидели в окопе и все это наблюдали. Несколько дней немцев не было, и жители решили привести из леса коров. Дня два они паслись на лугу, а потом налетели немецкие самолеты и расстреляли все стадо. Так коровы на жаре лежали несколько дней. Стоял ужасный смрад, но ничего нельзя было с этим поделать, потому что налеты участились. Тяжело и страшно было, каждый день и час мы ожидали, что немцы снова придут, – добавляет собеседница. Ей этого уже никогда не забыть.
Второе рождение
В начале войны артиллерийский полк, в котором служил политрук Сергей Богданович, прибыл под Речицу. В бою с фашистами он был практически весь разбит, и Сергей Дмитриевич – один из немногих, кому удалось уцелеть. Он попал в плен. Но бойцы не выдали политрука, дав ему солдатскую гимнастерку. Он бежал с поезда, когда их везли в концлагерь в Германию. Пешком пришел домой к теще в Семеновку. Интересно, что несколько дней за ним шел волк, который был тоже очень слаб от голода. И каждый из них ожидал, кто упадет первым. Но зверю не повезло.
Сергея Богдановича лишили офицерского звания, несмотря на то, что в плену он был всего 3 дня. Но его спасло то, что он был в партизанах. Вернулся в армию, дошел до Берлина. 8 мая 1945 года осколок снаряда снес ему часть черепа. Так случилось, что за несколько секунд до этого он снял каску. В госпитале посчитали, что он уже не жилец, но зашили страшную рану. Тем не менее, он выжил, хотя долгое время заново учился ходить и говорить. После войны преподавал в училище стекловаров в Костюковке, был завучем.
В списках не значилась
– Послевоенное детство было очень голодным, поскольку все было разрушено и сожжено. Мы с трудом пережили зиму, питались гнилушками, испеченными из картошки, оставшейся на поле после зимы, – вздыхает Светлана Сергеевна. – После освобождения маму назначили директором, поэтому я постоянно находилась в школе, постигая науки. А по причине раннего возраста я не значилась в списках учащихся.
Светлана была очень способной и 10 классов окончила в 15 лет, получила среднее специальное образование. Спустя несколько лет вышла замуж за инженера-строителя Юрия Черепанова. Вместе с мужем уехала под Архангельск, где он работал на строительстве льнозавода.
– Там были глухие места, к тому же очень голодно, продукты нам присылали из Белоруссии. Поэтому мы выдержали только год и вернулись в Гомель, затем переехали в Светлогорск. Муж руководил строительством первой очереди химзавода. Через некоторое время он пошел преподавать в техникум, – рассказывает Светлана Сергеевна. – Я хорошо знала черчение и преподавала этот предмет в вечерней школе. Поступила в Гомельский пединститут на филологический факультет. Окончив пединститут, более 40 лет преподавала русский язык и литературу.
Война оставила в ее памяти глубокую отметину. Светлана Сергеевна, как никто другой, знает, какая огромная цена заплачена за то, чтобы последующие поколения жили под мирным небом.
– Мир – это самая главная ценность, которую мы отстояли, берегите его, – говорит она, обращаясь к молодым.